Так, Конституционный Суд признал не противоречащими Конституции положения избирательного законодательства, не допускающие проведения предвыборной агитации "за" или "против" кандидата (кандидатов, списка кандидатов) гражданами, не являющимися кандидатами, их представителями, представителями избирательного объединения, методами, требующими финансовых затрат, осуществляемых помимо избирательных фондов. При этом Суд пояснил: "При осуществлении нормативного регулирования, направленного на разрешение правовых коллизий между правом на свободные выборы, с одной стороны, и свободой слова и выражения мнений - с другой, федеральный законодатель... обязан соблюдать баланс... конституционно защищаемых ценностей исходя из необходимости гарантирования конституционных прав граждан как избирателей и установления таких условий и порядка информационного обеспечения выборов, в том числе ведения предвыборной агитации и ее финансирования, которые надлежащим образом гарантировали бы проведение свободных выборов на основе демократических стандартов. При этом, учитывая в том числе публично-правовые интересы, он не должен вводить несоразмерных ограничений, которые не являлись бы необходимыми в демократическом обществе и нарушали бы саму суть защищаемых прав" <1>.

<1> Постановление Конституционного Суда РФ от 16 июня 2006 г. N 7-П по делу о проверке конституционности ряда положений ст. ст. 48, 51, 52, 54, 58 и 59 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" в связи с запросом Государственной Думы Астраханской области // СЗ РФ. 2006. N 27. Ст. 2970.

В другом деле Суд указал, что выборы могут считаться свободными, только если гражданам реально гарантированы право на получение и распространение информации и свобода выражения мнений. Законодатель, обеспечивая указанные права, обязан соблюдать баланс конституционно защищаемых ценностей - права на свободные выборы и свободы слова и информации, не допуская при этом неравенства и несоразмерных ограничений. Осуществляя нормативное регулирование, направленное на разрешение возможных коллизий между правом на свободные выборы, с одной стороны, и свободой слова и выражения мнений - с другой, федеральный законодатель связан необходимостью обеспечения конституционных прав граждан как избирателей.
Исключение для граждан возможности проводить предвыборную агитацию или отсутствие надлежащих законодательных гарантий ее реализации означало бы по существу отказ в праве реально повлиять на ход избирательного процесса, а сам по себе избирательный процесс сводился бы лишь к факту голосования.
Проверяя конституционность избирательного законодательства, Конституционный Суд отметил, что "право на свободу слова и свободу выражения мнения находится в общей системе конституционно-правового регулирования. Это значит, что суды обязаны обеспечивать баланс названного права с другими конституционными правами и свободами - правом на защиту чести и доброго имени, правом на свободные выборы". По сути дела, это пример устоявшейся правовой позиции Конституционного Суда, в соответствии с которой указанные конституционные права рассматриваются как не находящиеся в иерархии, из чего следует, что они должны сосуществовать, взаимно укрепляя друг друга. Следовательно, толкование норм Конституции РФ, закрепляющих конституционные права, предполагает уяснение взаимосвязей между ними, а поиск баланса конституционно защищаемых ценностей требует особого внимания законодателя при определении соразмерности вводимых ограничений <1>.

<1 > Постановление Конституционного Суда РФ от 14 ноября 2005 г. N 10-П по делу о проверке конституционности положений п. 5 ст. 48 и ст. 58 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", п. 7 ст. 63 и ст. 66 Федерального закона "О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации" в связи с жалобой Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации // СЗ РФ. 2005. N 47. Ст. 4968.

Снимая конкуренцию между этими основными правами, Конституционный Суд РФ следует практике Европейского суда по правам человека, используя выработанные им правовые позиции.
В частности, Конституционный Суд опирался на дело "Боуман против Соединенного Королевства" (Bowman v. U.K.), в котором сформулированы следующие положения: право на свободу слова необходимо рассматривать в свете права на свободные выборы; свободные выборы и свобода слова, в особенности свобода политической дискуссии, образуют основу любой демократической системы; оба права взаимосвязаны и укрепляют друг друга, поэтому особенно важно, чтобы в период, предшествующий выборам, всякого рода информация и мнения циркулировали свободно; однако при некоторых обстоятельствах эти два права, цель которых - обеспечить свободное выражение мнения народа при избрании законодательной власти, могут вступить в конфликт, и тогда может быть сочтено необходимым введение до или во время проведения выборов определенных ограничений свободы слова, которые неприемлемы в обычных условиях; устанавливая равновесие между этими двумя правами, государства достаточно свободны в своем усмотрении, как и во всем, что связано с организацией избирательной системы <1>.

<1 > Постановление Конституционного Суда РФ от 14 ноября 2005 г. N 10-П по делу о проверке конституционности положений п. 5 ст. 48 и ст. 58 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", п. 7 ст. 63 и ст. 66 Федерального закона "О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации" в связи с жалобой Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации.

Во многих делах Конституционный Суд выносит решение, ориентируясь на разумное равновесие основных прав человека и иных конституционных ценностей.
В деле "об исполнении исков к государству" Суд отметил, что вынесение судебных решений по искам к Российской Федерации порождает коллизию конституционных ценностей - своевременности и полноты исполнения судебного решения, с одной стороны, и стабильности и непрерывности в реализации государством возложенных на него функций и, следовательно, стабильности гарантированного государством конституционно-правового статуса личности - с другой. Данная коллизия, исходя из необходимости обеспечения баланса названных конституционных ценностей и недопустимости умаления ни одной из них, подлежит разрешению, в том числе на основе закрепленного в ст. 17 (ч. 3) Конституции РФ принципа, согласно которому осуществление прав и свобод человека и гражданина (а значит, и права на судебную защиту) не должно нарушать права и свободы других лиц.
"Учитывая это, федеральный законодатель вправе установить порядок исполнения судебных решений в отношении государства, предусматривающий определенные изъятия из такого общего правила исполнительного производства, как применение к должнику мер принуждения вплоть до принудительного отчуждения имущества. Государству в процессе исполнения судебного решения, вынесенного по иску к Российской Федерации (как и по денежным обязательствам получателей средств федерального бюджета, подлежащим исполнению за счет средств федерального бюджета), во всяком случае должна быть обеспечена возможность принять организационно-технические меры по перераспределению бюджетных средств, находящихся на казначейских счетах, таким образом, чтобы реализация права на судебную защиту не парализовала деятельность соответствующих государственных структур (решения и действия которых стали причиной вынесения судебного решения) и, следовательно, не привела бы к нарушению обеспечиваемых их функционированием прав и свобод человека и гражданина" <1>.

<1> Постановление Конституционного Суда РФ от 14 июля 2005 г. N 8-П по делу о проверке конституционности отдельных положений Федеральных законов о федеральном бюджете на 2003 г., на 2004 г. и на 2005 г. и Постановления Правительства РФ "О порядке исполнения Министерством финансов Российской Федерации судебных актов по искам к казне Российской Федерации на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти либо должностных лиц органов государственной власти" в связи с жалобами граждан Э.Д. Жуховицкого, И.Г. Пойма, А.В. Понятовского, А.Е. Чеславского и ОАО "Хабаровскэнерго".

Проверяя конституционность нормы Земельного кодекса РФ, устанавливающей некоторые ограничения для иностранных граждан, лиц без гражданства и иностранных юридических лиц в осуществлении права землепользования, Конституционный Суд указал, что федеральный законодатель обязан обеспечивать защиту конституционно значимых ценностей и соблюдать баланс конституционных прав, закрепленных, с одной стороны, в ч. ч. 1 и 2 ст. 35 и ч. 3 ст. 62 Конституции, а с другой - в ч. 1 ст. 9, согласно которой земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории, и в ч. 1 ст. 36, согласно которой право иметь в частной собственности землю принадлежит гражданам и их объединениям. При этом, однако, он должен исходить из вытекающего из ст. ст. 9 и 36 Конституции приоритета права российских граждан иметь в собственности землю, обеспечивая рациональное и эффективное использование земли и ее охрану, защиту экономического суверенитета Российской Федерации, целостность и неприкосновенность ее территории (ч. ч. 1, 3 ст. 4 Конституции РФ) <1>.

<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 23 апреля 2004 г. N 8-П по делу о проверке конституционности Земельного кодекса РФ в связи с запросом Мурманской областной Думы // СЗ РФ. 2004. N 18. Ст. 1833.

В споре о конкуренции права на информацию и права собственности при передаче редакциям СМИ, издательствам, информационным агентствам, телерадиовещательным компаниям в хозяйственное ведение помещений, которыми они владеют либо пользуются в процессе своей производственно-хозяйственной деятельности, Конституционный Суд посчитал неконституционной практику, допускающую возможность такой передачи без надлежащего возмещения, поскольку она несоразмерно ограничивает конституционные права и законные интересы субъектов права собственности - субъектов РФ и муниципальных образований, ставит их в неравное положение с Российской Федерацией как собственником федерального имущества и нарушает баланс двух конституционных ценностей: права на информацию и права собственности - в ущерб последней <1>.

<1 > Постановление Конституционного Суда РФ от 22 ноября 2000 г. N 14-П по делу о проверке конституционности ч. 3 ст. 5 Федерального закона "О государственной поддержке средств массовой информации и книгоиздания Российской Федерации" // СЗ РФ. 2000. N 49. Ст. 4861.

В деле "об амнистии", выявив конкуренцию конституционных ценностей, Суд указал законодателю на необходимость взвешивать конкурирующие конституционные ценности и, исходя из обеспечения их баланса, не допускать, чтобы права других лиц и являющиеся необходимым условием их реализации законность, правопорядок и общественная безопасность были поставлены под угрозу нарушения <1>.

<1 > Определение Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2003 г. N 157-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Серовцева Сергея Анастасовича на нарушение его конституционных прав ст. 152 ГК РФ, ст. 226 и ч. 2 ст. 333 ГПК РСФСР, п. п. 15, 16 и 26 Положения о квалификационных коллегиях судей // СЗ РФ. 2003. N 27. Ч. II. Ст. 2871.

Следующее дело иллюстрирует конкуренцию между конституционным правом на защиту чести и доброго имени и правом на личное обращение в органы власти. Конституционный Суд отметил необходимость обеспечения баланса этих прав судами общей юрисдикции, указав, что ст. 152 ГК РФ о защите чести, достоинства и деловой репутации не препятствует осуществлению гражданином права на сообщение о совершенном преступлении в порядке реализации конституционного права на обращение в государственные органы, поскольку процессуальное законодательство предусматривает обязанность суда при наличии соответствующего ходатайства приостановить производство по делу в случае невозможности его рассмотрения до разрешения другого дела, рассматриваемого в уголовном производстве (ст. 215 ГПК РФ). Право на защиту чести и доброго имени находится в общей системе конституционно-правового регулирования, а потому суды вправе и обязаны обеспечивать баланс названного и других конституционных прав и свобод, в том числе права на свободу слова и свободу выражения мнений. При этом суд, применяя соответствующее правовое предписание, принимает решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения, что не может рассматриваться как нарушение каких-либо конституционных прав и свобод <1>.

<1> Определение Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 г. N 508-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шлафмана Владимира Аркадьевича на нарушение его конституционных прав п. 7 ст. 152 ГК РФ // ВКС РФ. 2004. N 3.

Проверяя конституционность исключений из общего правила о запрете поворота приговора к худшему, Конституционный Суд указал, что они "допустимы лишь в качестве крайней меры, когда неисправление судебной ошибки искажало бы саму суть правосудия, смысл приговора как акта правосудия, разрушая необходимый баланс конституционно защищаемых ценностей, в том числе прав и законных интересов осужденных и потерпевших" <1>.

<1> Постановление Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 г. N 5-П по делу о проверке конституционности ст. 405 УПК РФ в связи с запросом Курганского областного суда, жалобами Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, производственно-технического кооператива "Содействие", ООО "Карелия" и ряда граждан // СЗ РФ. 2005. N 22. Ст. 2194.

Особую заботу Конституционный Суд проявляет в выявлении баланса между индивидуальными конституционными правами и публичными интересами государства, общества.
В частности, в ряде "налоговых дел" Суд неоднократно обращался к проблеме конкуренции частных и публичных интересов <1>. В одном из дел Конституционный Суд в целях обеспечения баланса таких конституционно защищаемых ценностей, как самостоятельность местного самоуправления и защита прав военнослужащих, указал, что вопросы обеспечения жильем военнослужащих и членов их семей как граждан, проживающих на территории соответствующего муниципального образования, имеют не только местное, но и общегосударственное значение, а потому должны решаться совместно государственными органами и органами местного самоуправления <2>.

<1 > См., напр.: Определение Конституционного Суда РФ от 8 ноября 2005 г. N 457-О об отказе в принятии к рассмотрению запроса Арбитражного суда Нижегородской области о проверке конституционности абз. 2 п. 2 ст. 243 НК РФ // ВКС РФ. 2006. N 2.
<2> Определение Конституционного Суда РФ от 25 декабря 2003 г. N 453-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы администрации муниципального образования "Сертолово"
Ленинградской области на нарушение конституционных прав и свобод п. 5 ст. 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" // ВКС РФ. 2004. N 3.

Проверяя конституционность положения Уголовно-исполнительного кодекса РФ, предусматривающего, что осужденные к пожизненному заключению за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь, имеют право на длительное свидание не ранее, чем по отбытии ими не менее 10 лет лишения свободы, Конституционный Суд указал, что они установлены законодателем в пределах своей компетенции и не нарушают справедливого баланса между интересами общества в целом и интересами личности <1>.

<1 > Определение Конституционного Суда РФ от 9 июня 2005 г. N 248-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Захаркина Валерия Алексеевича и Захаркиной Ирины Николаевны на нарушение их конституционных прав п. "б" ч. 3 ст. 125 и ч. 3 ст. 127 УИК РФ. Документ официально не опубликован.

При конкуренции основных прав разумного компромисса можно достичь, только поступившись одним правом в пользу другого, проявляя гибкость и индивидуальный подход, учитывая фактические обстоятельства конкретного дела. Хотя эта конструкция на первый взгляд может показаться не совпадающей с положением ч. 3 ст. 17 Конституции РФ о том, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других людей. Вместе с тем правомерное ограничение какого-то права для более полной реализации другого права, имеющего в данной конкретной ситуации более важное значение для индивида и общества, не означает нарушения права.
Следует отметить, что поиск оптимального баланса между равно защищаемыми основными правами и иными конституционно значимыми ценностями не всегда прост и однозначен и аргументация судебного решения воспринимается убедительной не всегда единодушно. Отметим, что эта чрезвычайно важная тема требует специальных научных исследований.
В решении по делу "о гонораре успеха адвоката", т.е. выплаты вознаграждения, сумма которого определяется договором оказания юридических услуг в процентном соотношении от суммы выигранного иска, Конституционный Суд сформулировал следующую позицию: "...Законодательное регулирование общественных отношений по оказанию юридической помощи должно осуществляться с соблюдением надлежащего баланса между такими конституционно защищаемыми ценностями, как гарантирование квалифицированной и доступной (в том числе в ряде случаев - бесплатной) юридической помощи, самостоятельность и независимость судебной власти и свобода договорного определения прав и обязанностей сторон в рамках гражданско-правовых отношений по оказанию юридической помощи, включая возможность установления справедливого размера ее оплаты. Это предполагает обеспечение законодателем разумного баланса диспозитивного и императивного методов правового воздействия в данной сфере, сочетания частных и публичных интересов, адекватного их юридической природе. Достижение названной цели правового регулирования общественных отношений должно, однако, осуществляться с учетом условий конкретного этапа развития российской государственности, состояния ее правовой и судебной систем".
Таким образом, смысловым ядром Постановления Конституционного Суда по этому делу выступает идея баланса конституционных ценностей, которая как конституционный принцип и как методологический прием разрешения конституционно-правового спора достаточно часто используется в практике конституционного правосудия. Она, как известно, предполагает, в частности, необходимость взвешивания вступивших в противоречие (конфликт) в рамках конституционно-правового спора конституционных ценностей и определение сообразно их конституционному весу соотношения, которым и обусловливается содержание правового регулирования конкретной сферы общественных отношений. При этом каждая из конституционных ценностей, между которыми возникла коллизия, должна быть сохранена в рамках существующего конституционно-правового противоречия, которое не обязательно должно преодолеваться путем устранения данного противоречия. Сбалансирование конституционных ценностей, как это вытекает из постановления Конституционного Суда, относится к прерогативам федерального законодателя, который, действуя на началах народного представительства, взаимного согласования права и целесообразности, должен предусмотреть такое правовое регулирование оплаты юридической помощи, которое в рамках конкретно-исторических и социально-правовых условий развития государства и общества не противопоставляло бы эти ценности и не ставило под сомнение значимость хотя бы одной из них.
В особом мнении судьи А.Л. Кононова по этому делу отмечалось: "В мотивировке Постановления Конституционный Суд РФ сталкивает между собой три, как он их называет, конституционные ценности: обязанность государства гарантировать юридическую помощь, самостоятельность и независимость судебной власти и свободу договора. Используя свой излюбленный прием "нахождения баланса" частных и публичных интересов, который вопреки критерию статьи 2 Конституции Российской Федерации всегда почему-то приводит к предпочтению именно публично-государственных мотивов, Конституционный Суд Российской Федерации и в данном случае оправдывает ими правомерность запрета гонорара успеха, сформировавшегося в судебной практике под влиянием толкования Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Однако эти доводы весьма спорны, противоречивы и могут быть подвержены критике" <1>.

<1> Постановление Конституционного Суда РФ от 23 января 2007 г. N 1-П по делу о проверке конституционности положений п. 1 ст. 779 и п. 1 ст. 781 ГК РФ в связи с жалобами ООО "Агентство корпоративной безопасности" и гражданина В.В. Макеева // СЗ РФ. 2007. N 6. Ст. 828.

Думается, что, когда Конституционный Суд отдает предпочтение государственному интересу, он исходит из интереса не столько властных институтов, сколько интересов сообщества, проживающего в государстве, члены которого имеют право рассчитывать на государственную защиту их интересов. В публичных интересах переплетены интересы государственного аппарата (а он должен выражать интересы народа, следуя ст. 3 Конституции) и интересы сообщества граждан.